8 января 1902 года в семье Максимилиана Маленкова, занимавшего должность коллежского регистратора на железной дороге, и его жены Анастасии Шемякиной родился сын Георгий, которому судьбой было уготовано стать выдающимся партийным деятелем, вторым по значимости человеком в молодом Советском государстве, правой рукой и верным помощником .

Детство и юность, начало политической карьеры

В детстве и юности Георгий был усидчивым и прилежным ребёнком, острый ум и сообразительность помогли ему преуспеть как в точных, так и в гуманитарных науках. Окончив в 1919 году классическую гимназию с отличием, он вступает в ряды РККА и в охватившей страну Гражданской войне сражается на стороне большевиков. Однако, по имеющейся информации, Георгий так и не стал выдающимся бойцом — он с трудом мог усидеть на лошади и плохо стрелял. Поэтому в годы войны занимался ведением документации, где показал себя первоклассным специалистом.

В 1920 году будущий политик вступил в ВКП(б), а в следующем году поступил в Московский технический университет (МВТУ) на факультет электротехники. По всей видимости, данный выбор был сделан неслучайно: близкая родственница жены Георгия Максимилиановича была замужем за Г.М. Кржижановским, руководителем Государственной Комиссии по электрификации России (ГОЭЛРО). Этот факт ещё раз показывает, каким дальновидным и амбициозным был будущий политик. В скором времени он стал секретарем вузовской партийной организации, принимал непосредственное участие в «чистках» студентов-троцкистов.

За почти 10 лет карьера молодого политика взлетела высоко вверх: уже в 1927 году он занимал должность технического секретаря Политбюро ЦК КПСС. Среди ученых существует мнение, что В.И. Ленин видел своим преемником именно Маленкова, а не Сталина (отношения с последним испортились из-за Л.Б. Троцкого, который после X съезда очень сблизился с вождем мирового пролетариата).

Однако после смерти Ленина к власти пришёл Сталин, но Георгий Маленков и тут не пропал: на протяжении почти трёх десятилетий он был правой рукой вождя (или, как считают многие историки, его марионеткой), выполнял все поручения генералиссимуса.

Например, в середине 30-х годов по поручению И.В. Сталина началась глобальная проверка всех членов партии и кандидатов в нее (под лозунгом «Кадры решают все»). Кто бы лучше справился с этой работой, как не Георгий Маленков?

Следом за этим в 1937 году последовала проверка государственных органов (например, НКВД), а также местных партийных организаций, по итогам которых был арестован (генеральный комиссар госбезопасности, расстрелян в 1940 году) и по стране прошлась кровавая волна политических репрессий. Всеми этими мероприятиями руководил Георгий Маленков.

Великая Отечественная война и дальнейшее развитие карьеры Г.М. Маленкова

С начала войны Георгий Максимилианович вошёл в состав ГКО (Государственного комитета обороны), принимал непосредственное участие в операции по разгрому немцев под Москвой. Зоной его ответственности был контроль за производством самолётов для нужд Красной армии, за что он впоследствии был лишён должности заместителя председателя Совета министров («авиационное дело» 1946 года).

В начале 50-х годов в руках Маленкова оказалась вся идеологическая работа партии, работа с парторганизациями, а также сфера сельского хозяйства.

В марте 1953 года Сталин умер. Никто не сомневался, что Маленков, его соратник и правая рука, встанет у руля государства. Так и произошло, правда, ненадолго.

В начале 1955 года Н.С. Хрущев совершил переворот, в результате которого Маленков оказался «за бортом». Политическая элита отказалась поддержать Георгия Максимилиановича по причине его слишком либеральных для того времени идей, например, он отменил запрет на иностранную прессу и таможенные перевозки. Его программа также предусматривала снижение в ВВП доли продукции тяжёлой промышленности и увеличение выпуска товаров народного потребления. В 1957 году попытался совместно с , и Шепиловым сместить Хрущева. Но заговорщики потерпели поражение и Маленков был выведен из состава ЦК КПСС и получил должность директора Усть-Каменогорской ГЭС, затем — Экибастузской ТЭЦ. В 1961 году его отправили на пенсию, исключив из партии.

Рассматривая его биографию Георгия Маленкова, нельзя не упомянуть о его личной жизни. Он был женат на Валерии Голубцовой, длительное время занимавшей пост ректора МЭИ, имел троих детей.

После отставки

С начала 70-х годов Георгий Максимилианович скромно проживал с семьёй в обычной квартире, почестей для себя не просил, расположения новой власти не добивался (не требовал повышения пенсии и даже не прикрепился к кремлевской столовой, как это сделали, например, Молотов и Каганович). Под конец жизни Маленков обратился к православию и раскаялся (в отличие от тех же Молотова с Кагановичем).

В 1988 году в возрасте 86 лет выдающийся политик и общественный деятель скончался, похоронен на Кунцевском кладбище Москвы.

В 1957 году Молотов, Маленков, Каганович и «примкнувший к ним Шепилов » попытались сместить Никиту Хрущева с должности руководителя страны. Однако на июньском пленуме их объявили «Антипартийной группой», сняли с постов и отправили куда подальше.

Георгия Маленкова критиковали еще в 1955. Тогда он лишился портфеля председателя Совмина, был назначен министром электростанций, но остался членом Президиума ЦК КПСС. Теперь, в 1957, его вывели из состава ЦК и сослали в Казахстан. На долгих 11 лет. Сначала — директором электростанции в Усть-Каменогорске, затем — в Экибастуз.

Видный государственный деятель, соратник Сталина , два года после его смерти Маленков руководил Советским Союзом. После июньского пленума ЦК 1957 года имя Георгия Максимилиановича оказалось под запретом: любые сведения о нем вымарывались, портреты уничтожались...

Об успехах и поражениях, о характере и личной жизни политика эксклюзивно для «АиФ» рассказал его сын Андрей Маленков.

Вместе с дочерью-историком Андрей Георгиевич работает в архивах и в этом году планирует выпустить третье издание книги об отце. Публикация рассекреченных документов, проливающих свет на политические процессы ХХ века, позволит больше узнать о третьем руководителе Страны Советов, иначе оценить личность Маленкова. Ведь до сих пор вокруг его имени больше небылиц, чем правды.

Приговор Ежову

— Один из мифов: отец — активный участник массовых репрессий, — говорит Андрей Маленков. — Июньский 1937 года Пленум ЦК ВКП(б) потребовал введения «троек» (секретарь обкома, прокурор, руководитель НКВД области), по существу — террора. И уже в августе Ежов начал эту кампанию. «Наверх» полетели запросы: сколько людей уничтожить, сколько — выслать. Иные руководители на местах предлагали расправиться с 10 тысячами. Но абсолютным чемпионом был Хрущев, просивший «добро» на 40000 по Москве и области. Всего в 1937 году пострадали около 600 тысяч человек. И это, конечно, совсем не те цифры, которые приводил Солженицын . Репрессированных в период коллективизации, к слову, было гораздо больше. А в голодомор тридцатых и вовсе погибло 7 миллионов. Ужас в том, что репрессии были абсолютно неоправданными на фоне общего улучшения ситуации в стране: снято ограничение при поступлении в вузы, связанное с социальным происхождением, реабилитирован миллион колхозников, отменены карточки... И вдруг эта... Форменная истерия. Охота на ведьм. Уже с Украины Хрущев отправляет Сталину телеграмму: республика ежемесячно представляет списки на 18-20 тысяч, Москва утверждает 2-3 тысячи, помогите исправить положение, любящий Вас…

Наконец нашли решение, как это все остановить. Следов от «тройки» ведь не оставалось. Люди просто исчезали. И среди них — немало коммунистов. А их осуждать нельзя: надо сначала исключить из партии. После чего они могут подать апелляцию. Многие этим правом пользовались. Да только большая часть жалоб не рассматривалась. Отец тогда заведовал отделом руководящих партийных органов ЦК ВКП(б) и объехал с коллегами 25 регионов. По материалам поездки отец сделал доклад на январском пленуме ЦК: «Об ошибках парторганизаций при исключении коммунистов из партии, о формально-бюрократическом отношении к апелляциям исключённых из партии и о мерах по исправлению этих недостатков». И продолжил сбор данных о злоупотреблениях и безобразиях, творимых НКВД. Все факты он изложил в письме Сталину. И вождь вызвал Маленкова к себе: «Это вы писали?.. Вы действительно так думаете?..» По сути, это был приговор Ежову. В результате десятки тысяч человек были восстановлены в партии, а значит, спасены. Чиновники всех уровней, которые не рассматривали апелляции, клеветали сами или не реагировали на чужую клевету, — уволены. Ежова же Маленков и Берия арестовали. В кабинете отца. Но сделать это было вовсе не просто. Ежов занимал очень высокое положение, пользовался влиянием Политбюро даже среди сторонников Сталина. «Может, сначала создать комиссию», — предложил Молотов . Но отец приказал вскрыть сейфы Ежова. А там — папки на членов Политбюро. И даже на Сталина. «А на вас почему-то дел нет», — удивился вождь и показал на Молотова, Хрущева и Ворошилова ...

К слову, Берию на пост заместителя главы НКВД Ежова подобрал отец. Он предложил Сталину семь кандидатур — вождь сделал выбор. О Берии сложилось не совсем правильное мнение: в тот момент он сыграл положительную роль. А уникальная картотека на 2 млн человек, составленная отцом, очень помогла во время войны: в нее вошли объективные данные на коммунистов, кандидатов в члены ВКП(б), беспартийных специалистов. Подобрать кандидатуру на тот или иной пост в стране не составляло большого труда.

Доверяй, но проверяй

Сталина отец считал гениальным. О нем ведь даже противники отзывались лестно: Керенский сравнивал с Петром I , Бухарин в гневе — с Чингисханом . Отношения отца с вождем были ближе, чем просто у коллег по партии. Тем не менее дистанция соблюдалась. Сталин очень ценил профессионализм. Например, записывая что-то за ним, Маленков иногда говорил: «Иосиф Виссарионович, здесь, наверное, не так...» Это могла быть стилистическая ошибка, неудачное слово, неправильная конструкция предложения. Сталин ревностно относился к подобным замечаниям. Тем не менее лез в справочники, проверял: «Да? Ну что ж, вы правы». Оба были чрезвычайно взыскательны к языку. Сталин ведь замечательно писал, очень ясно. На мой взгляд, лучше Ленина.

Маленкову Сталин доверял. Но... проверял. В 1946 году появилась информация, что в самолетостроении проблемы. Вождь тут же решает: вести бюро будет не Маленков, а Андреев . Отца отстранили от дела, но оставили зампредом Совмина. А месяца через три Сталин как ни в чем не бывало сказал: «Что-то у Андрея Андреевича не очень ладится, давайте-ка вернем Маленкова». К слову, во время войны отец отвечал за оснащение армии новой боевой техникой, а авиации — самолетами и моторами, и в 1943 году был удостоен звания Героя Соцтруда.

Алексей Кузнецов. Фото: Commons.wikimedia.org

Еще один миф в биографии Маленкова — его участие в «Ленинградском деле». В 1949 году в ЦК поступил сигнал о подтасовке выборов. Отец поехал разбираться — информация подтвердилась. Ленинградское руководство, которое это допустило, направлено на учебу. Все! Больше отец ничего не делал. Хотя до сих пор муссируется вопрос об участии Маленкова в судьбе секретаря организации Алексея Кузнецова, которого расстреляли. Но он был «человеком Маленкова». Они очень дружили, Кузнецов — единственный, кто мог позвонить отцу в любое время дня и ночи. И папа всячески пытался его спасти...

Почему вокруг биографии отца столько небылиц? Многие годы его деятельность была очень успешной. В самые критические моменты войны он как член комитета по обороне (ГКО) выезжал на фронт: в Ленинград, Сталинград, на Курскую дугу... Был председателем комитета по ракетной технике.

5 марта 1953 года Маленков занял пост председателя Совета министров СССР. За два года народ успел полюбить Георгия Максимилиановича. Как и Сталин, он считал, что государство должно быть над партократией. А ставленник партократии Хрущев стремился к её всевластию. Отец с коллегами («Молотов, Маленков, Каганович и примкнувший к ним Шепилов», - Ред.) хотел перевести ЭнЭс (Никиту Сергеевича, — Ред.) в министры сельского хозяйства, изменить курс с его авантюрами. Вроде простецкий, даже в чем-то комедийный персонаж, Хрущев был очень искусен в интригах. Кажется, тут ему не было равных. Дворянское образование отца, напротив, сыграло с ним злую шутку. Он не умел действовать теми методами, которыми пользовался Хрущев... Я-то хорошо помню его. Видел десятки раз. Мы жили в соседних домах на Грановского, дети Маленкова приятельствовали с детьми Хрущева. Лена, моя ровесница, умерла от волчанки. Раду, порядочного человека, в нашей семье очень любили. Сергей тогда был совершенно другим... Юля... Когда отца выслали из Москвы, мы уже, конечно, не общались. А вот с детьми Буденного , жившего тут же, отношения сохранились навсегда. Его дочь Нина — моя первая любовь...

Летом 1957 года Георгий Маленков «за участие в антипартийной группе» был снят со всех государственных постов и назначен директором Усть-Каменогорской ГЭС Алтайэнерго в Восточно-Казахстанской области. Спустя год его весьма экзотическим способом перевели на аналогичную должность в Экибастуз, где он пробыл десять лет. И все потому, что в Усть-Каменогорске он стал чересчур популярен. Отца вызывали в Москву, пытались предъявлять разные обвинения. Не получилось... Тогда Хрущев начал делать мелкие пакости. Вплоть до попытки покушения: однажды на операционном столе Маленкова чуть не зарезали «хирурги»... Думаю, и партбилет специально выкрали, чтобы проще было исключить из партии. Таким человеком был Хрущев. Только когда на встречах стали закидывать гнилыми помидорами, Хрущев понял, что кресло под ним качается. Его помощник позвонил отцу и предложил вернуться в Москву с восстановлением во всех должностях. При условии, что Маленков открыто поддержит курс ЭнЭс. Отец ответил: «К этому господину у меня вопросов нет». И остался в Экибастузе еще на четыре года.

Все вместе: Анастас Микоян, Никита Хрущев, Иосиф Сталин, Георгий Маленков, Лаврентий Берия, Вячеслав Молотов. 1946… pic.twitter.com/Yr24f5V1CK

— Pikabu (@rupikabu) 19 сентября 2016 г.

Золотая клетка

Ссылку отец принял спокойно. Это не значит, что он не переживал. Да, Маленков потерпел поражение, сожалел о несделанном. Но у него была потрясающая выдержка, и он не воспринимал случившееся как падение. С присущей ему основательностью, даже с удовольствием начал работать на электростанции. И как энергетику ему там было интересно. Мама, когда приехали в Экибастуз, даже сказала: «Наконец я почувствовала, что это мой дом». Даром что в Москве остались хоромы на Грановского и госдача в Горках-10. Не самая роскошная, — всего 17 га — но со своим лесом, оврагом, лисьей норой... Нас в семье было трое: сестра Воля, я и Георгий. Родители очень много делали для нашего развития. Все стены в доме и теннисный корт на даче были завешаны географическими картами. В своей физической лаборатории мы проводили опыты. В столярной мастерской учились делать табуретки и шкафы. На огороде каждому выделялись грядки, и мы за ними следили. А для колоссальной библиотеки на даче был выстроен специальный дом.

Ради нас мама организовала в Москве первую английскую спецшколу в Сокольниках: хотела, чтобы ее дети были воспитаны в той культуре. Мы с братом окончили ее серебряными медалистами, получив классическое дворянское образование: умели танцевать, фехтовать, стрелять, скакать верхом. И при этом все время были под наблюдением. Да, молодые охранники играли с нами на даче в волейбол, учили нас стрелять. Но выполняли и свою работу. А мне с детства было неуютно в золотой клетке. С большим трудом добился разрешения ездить в школу на метро, а не на машине с водителем. Поступив в университет, хотел переселиться в общежитие. А как ходить на свидания в компании с офицером, просто не понимал.

Даже после 1957 года люди обращались к отцу за помощью. Его авторитет и связи позволяли решать производственные вопросы, много он делал для электростанций. Работников без образования заставлял учиться. А вот к званиям и наградам был хладнокровен. Противился, когда город хотели назвать в его честь.

Жилье от Андропова

С Валерией Алексеевной, моей мамой,отец прожил 68 лет. Они встретились на фронте в Гражданскую. И всю жизнь так любили друг друга, так были дружны, что не задумывались о штампах. В 1920 году расписываться было не принято. Венчаться — уже тоже. Хотя отец всегда с уважением относился к религии, был крещен при рождении. Но никогда не афишировал это и, по-моему, был верующим вольнодумцем.

В мае 1968 отец стал персональным пенсионером союзного значения. У власти уже был Брежнев. Незлобный, я бы даже сказал — благодушный человек, который решил, что о Маленкове лучше молчать. Так родители и жили: тихо, скромно. Пенсия была не очень большой, но им хватало. Вернувшись в Москву из Казахстана, они сначала поселились у сестры Воли, потом переехали в Удельную, перестроив там маленький бабушкин дом, затем — в купленную мамой кооперативную квартиру в Лефортово. И только Андропов , став генсеком, дал отцу «двушку» на Фрунзенской набережной. Хорошие отношения у них остались с Венгрии в 1956, когда Юрий Владимирович работал послом. Страшный там был путч. Совсем не демократическая революция. Людей вешали на столбах. Об этом мы тоже не все знаем... В восьмидесятые я занимался вопросами жизнеобеспечения атомных подводных лодок, разрабатывал технологии аварийного выхода с глубины. Однажды отец спросил: а может, сделать госпрограмму «Защита организма человека в экстремальных условиях»? И при мне позвонил Андропову: «Юрий... Мы с сыном можем подготовить... — Это интересно. Готовьте. А я буду присылать за материалами помощника, Шарапова ». К сожалению, Андропов был уже болен и вскоре умер. Но нам удалось спасти какие-то разработки, кому-то помочь. Отец добился присуждения звания Героя Соцтруда вирусологу Чумакову ...

Георгию Максимилиановичу было уже за 80. Но он любил приехать в Удельную, взять ружье и пойти с гимназистским другом на охоту. Не помню, чтобы хоть раз кто-то был убит. Но стрелял отец хорошо. Он вообще был сильный, крепкий. Мог терпеть боль. И физическую, и моральную. Помню, в 1957-м были с ним в поездке: он награждал родную Оренбургскую (тогда — Чкаловскую) область орденом Ленина. Зима. Все занесено. Дорог нет. Поехали в район на бронетранспортере — жуткая тряска спровоцировала приступ мочекаменной болезни. Вечером я сидел в зале — ничего не заметил. А отец выступил, зашел за кулисы — и упал в обморок. Владеть проявлением своих чувств больше свойственно мужчинам. Но этим умением обладала и наша обаятельная мама: десять лет руководства МЭИ не прошли даром. Однако самой волевой в семье была бабушка. Человек-кремень. И при этом — удивительно милосердная. Вернувшихся после отсидки она кормила, одевала, устраивала на работу. У уголовных авторитетов даже закон был: в Удельной не воровать — там живет мать Маленкова.

Пустобрех Горбачев

Отец любил английские фильмы, хорошо знал литературу. По вечерам в семейном кругу он читал Эдгара По, Шекспира, Марка Твена, Чехова, Лескова.. . При этом когда-то он мечтал стать физиком и до конца жизни интересовался науками. А мама хотела быть архитектором... Но они были людьми долга и верили, что удастся построить справедливое общество. И в коммунизм верили. Всю жизнь у меня с отцом были разногласия в оценке Ленина, эта тема была табу. Но за неделю до смерти я спросил, не считает ли он отрицание Бога вождем революции его фундаментальной ошибкой. Отец ответил, что считает.

Он не вел дневников. Не писал воспоминаний. Не надо знать то, что знать необязательно: такова была его позиция. Но в конце жизни они с мамой одновременно попали в больницу. Она с болезнью Паркинсона была уже фактически парализована, у него случился инфаркт. Днем с ним была сестра Воля, а ночами мы посменно дежурили с братом. И вот тут отец начал рассказывать. Спонтанно. То, что считал нужным. Об осажденном Ленинграде и Курской дуге. О Мотовилихе и Сталине. У отца был художественный вкус. Его эпизод обязательно был ярким, контрастным. Я запоминал, записывал. Потом что-то проверял у Дмитрия Николаевича Суханова, помощника Маленкова. Ему было уже за 90, но память оставалась кристальной...

Отец пошел на поправку, а мама умерла. Он не видел этого, не хотел верить, когда кто-то сказал. Даже выйдя из больницы, продолжал с нами «вести игру», что мама где-то рядом. Вот здесь что-то сломалось в его железной натуре. Без мамы он выдержал только три месяца. И ушел внезапно. В 1988. У руля был Горбачев. Быстро поняв, что толка не будет, отец назвал его пустобрехом и уже не менял своего мнения. Ельцинский режим и вовсе был самым неудачным в истории: впервые — демографический провал, смерть — как в ГУЛАГе, дезориентация людей, потеря смысла жизни... К счастью, Георгий Максимилианович этого уже не застал. Все-таки Господь очень милостив к отцу: разгрома страны он просто не перенес бы.

Маленков Георгий Максимилианович
Родился: 26 декабря 1901 (8 января 1902) года.
Умер: 14 января 1988 (86 лет) года.

Биография

Георгий Максимилианович Маленков (26 декабря 1901 , г. Оренбург - 14 января 1988 года, г. Москва) - советский государственный и партийный деятель, соратник И. В. Сталина, Председатель Совета министров СССР (1953-1955 гг.). Участник антипартийной группы.

Член ЦК КПСС (1939-1957 гг.), кандидат в члены Политбюро ЦК ВКП(б) (1941-1946 гг.), член Политбюро (Президиума) ЦК (1946-1957 гг.), член Оргбюро ЦК ВКП(б) (1939-1952 гг.), Секретарь ЦК КПСС (1939-1946 гг. и 1948-1953 гг.), депутат Верховного Совета СССР (1938-1958 гг.). Курировал ряд важнейших отраслей оборонной промышленности, в том числе создание водородной бомбы и первой АЭС в мире. Фактический руководитель Советского государства в марте-сентябре 1953 года.

Ранние годы

Родился в семье мелкого служащего на железной дороге, потомка выходцев из Македонии дворянина Максимилиана Маленкова (потомка известного рода охридских священников Мале́нковых) и мещанки, дочери кузнеца Анастасии Шемякиной. По отцу дед был полковником, брат деда - контр-адмиралом.

В 1919 году закончил классическую гимназию и был призван в Красную Армию, после вступления в апреле 1920 года в РКП(б) был политработником эскадрона, полка, бригады, Политуправления на Восточном и Туркестанском фронтах.

Во время пребывания на Туркестанском фронте Маленков женится на Валерии Голубцовой, работавшей библиотекарем в агитпоезде. Старшие сестры матери Голубцовой (Ольги) были известными «сестрами Невзоровыми» (Зинаида, Софья и Августина) - соратницами Ленина по марксистским кружкам ещё в 1890-е годы. Зинаида Невзорова в 1899 г. вышла замуж за Г. М. Кржижановского, в 1920-е годы возглавившего Комиссию ГОЭЛРО. Это родство, видимо, и определило стремление Маленкова и Валерии Голубцовой к получению образования в области энергетики.

Переехав в Москву в 1921 году, Маленков поступает в МВТУ на электротехнический факультет. Валерия Голубцова устраивается на работу в Орготдел ЦК и получает отдельную комнату в бывшей Лоскутной гостинице на Тверской - центре обитания московской коммунистической богемы.

Занимая пост секретаря общевузовской парторганизации МВТУ, руководил чистками, направленными против троцкистской оппозиции. Среди соратников по студенческой партийной деятельности Маленкова были М. З. Сабуров, М. Г. Первухин, В. А. Малышев. Особенно близок к нему был Малышев, который стал его преемником на посту секретаря после ухода Маленкова на работу в секретариат ЦК.

Закончил ли Маленков образование, достоверно неизвестно. Б. Г. Бажанов утверждает, что Маленков среднего образования не имел, поступал через рабфак и в МВТУ провел лишь года три Сын Маленкова пишет, что гимназию его отец окончил с золотой медалью, и что после окончания МВТУ его приглашали в аспирантуру, но он не мог бросить партийную работу и ещё два года вел в свободное время научные исследования под руководством академика К. А. Круга.

Стремительный взлёт карьеры

В 1920-1930-х гг. - сотрудник Организационного отдела ЦК ВКП(б), с 1927 года технический секретарь Политбюро ЦК КПСС.

В 1930-1934 годах заведующий отделом (по одним источникам - агитационно-массовым, по другим - организационным) Московского областного комитета ВКП(б), возглавлявшегося Л. М. Кагановичем.

После 17-го съезда Каганович становится председателем Комиссии партийного контроля. Маленков в 1934-1936 годах - заместитель заведующего отделом руководящих партийных органов ЦК ВКП(б), с марта 1935 года возглавляемого Н. И. Ежовым. В феврале 1935 года Ежов сменил Кагановича на посту председателя КПК. В феврале 1936 года Маленков сменил Ежова на посту завотделом руководящих парторганов. Игорь Абросимов называет Маленкова выдвиженцем Кагановича.

В 1935-1936 годах, после выдвижения Сталиным лозунга «Кадры решают всё», Маленков проводит кампанию проверки и обмена партийных документов, в ходе которой были составлены учетные карточки-досье на всех членов и кандидатов ВКП(б) - около 2,5 миллионов. На базе собранной картотеки, в которую также вошли данные на беспартийных руководителей и специалистов, была построена грандиозная централизованная номенклатурная кадровая система, ставшая главной партийной специальностью Маленкова.

Летом 1937 года по поручению Сталина вместе с Н. И. Ежовым, М. П. Фриновским, А. И. Микояном и Л. М. Кагановичем выезжал в Белоруссию, Армению, Грузию, Таджикистан, Татарскую АССР, Новосибирскую область, Свердловскую область и в другие районы для «проверки деятельности местных парторганизаций, НКВД, УНКВД и других государственных органов», где был развёрнут массовый террор. На январском пленуме выступил с докладом «О недостатках работы парторганизаций при исключениях коммунистов из ВКП(б)», а в августе 1938 года - с докладом «О перегибах». Георгий Маленков сыграл большую роль в низложении Н. И. Ежова, обвинив его и подчинённое ему ведомство в уничтожении преданных партии коммунистов. Вместе с Берией принимал участие в аресте Ежова, которого арестовали в кабинете Маленкова.

С 1939 года член ЦК ВКП(б). С 22 марта 1939 до весны 1946 года начальник Управления кадров ЦК и секретарь ЦК. С марта 1939 по октябрь 1952 года - член Оргбюро ЦК.

Военное и послевоенное время

Перед войной занимался широким кругом военных вопросов: руководил секретным аппаратом Коминтерна, военными кадрами, курировал авиацию и реактивную тематику. С июля 1940 года - член Главного Военного Совета РККА. Подпись Маленкова (вместе с подписями Жукова и Тимошенко) стоит под «директивами» номер 2 и 3, разосланными в войска 22 июня 1941 года.

В годы Великой Отечественной войны - член Государственного комитета обороны. В августе 1941 находился на Ленинградском фронте; осенью и зимой 1941 года принимал активное участие в организации операций по разгрому немецких войск под Москвой. В марте 1942 года выезжал на Волховский фронт, в июле, а затем в августе - сентябре 1942 года - на Сталинградский и Донской фронты, в марте 1943 года - на Центральный фронт. Возглавлял т. н. Маленковские комиссии ГКО - экспертные группы, состоящие из высших генералов и выезжавшие на критические участки фронта. Рассекречены материалы только по последней такой комиссии. В качестве куратора народного комиссариата авиационной промышленности за особые заслуги в области усиления производства самолётов и моторов 30 сентября 1943 года Маленков получил звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина.

С июля 1943 года - Председатель Совета по радиолокации при ГКО (впоследствии известного как «спецкомитет № 3»), с июня 1947 года на этом посту его сменил М. З. Сабуров.

В 1943 году Маленков возглавил Комитет по восстановлению освобождённых районов, в 1944 году - Комитет по демонтажу немецкой промышленности, занимавшийся получением от Германии репараций в пользу СССР.

С 18 марта 1946 года - член Политбюро ЦК ВКП(б). "На Маленкова фактически были возложены обязанности заместителя Сталина по партии", - указывает д-р ист. наук О. В. Хлевнюк.

В марте 1946 года назначается председателем комиссии по постройке бомбардировщика Ту-4, совершившего первый полёт в мае 1947 года.

Из-за обвинений руководства авиапромышленности в систематических поставках бракованных самолетов на фронт («Авиационное дело») в апреле-мае 1946 года Маленков теряет высшие политические должности секретаря ЦК и начальника управления кадров ЦК. 4 мая 1946 года на заседании Политбюро ЦК по докладу И. В. Сталина Маленков был выведен из состава Секретариата ЦК ВКП(б), его заменил Патоличев Н. С.: «т. Маленков, как шеф над авиационной промышленностью и по приёмке самолетов - над военно-воздушными силами, морально отвечает за те безобразия, которые вскрыты в работе этих ведомств (выпуск недоброкачественных самолётов), что он, зная об этих безобразиях, не сигнализировал о них в ЦК ВКП(б)». Сведения о последовавшей опале и ссылке противоречивы. В журнале посещений кабинета Сталина записи о Маленкове не прерываются. В начале июня Маленков участвует в похоронах Калинина. Однако по протоколам заседаний Оргбюро и Секретариата видно, что Маленков в них не участвовал с 18 мая по 17 июля 1946 года. По советской версии, участие Маленкова в руководстве спецкомитетами было вполне официально засекречено, период биографии с 1946 по 1948 годы пропускался, или сообщалось о командировке в Среднюю Азию.

Председатель «спецкомитета № 2» по развитию ракетной техники с момента образования (13 мая 1946 года) по май 1947 года.

Маленков также входил и в состав спецкомитета по использованию атомной энергии, контролировал информацию по работе комитета, но его конкретная роль в советской ядерной программе до сих пор неясна.

С осени 1947 года участвует в работе Коминформа под руководством А. Жданова. После раскола с Югославией и безуспешной блокады Берлина в июле 1948 года смещает Жданова с поста секретаря ЦК, ведающего внешней политикой. Продолжая блокаду, по мнению некоторых историков - лишь для отвода глаз, Маленков переносит основные усилия на помощь китайским коммунистам в гражданской войне, закончившейся их триумфальной победой в 1949 году.

Ленинградское дело и Дело ЕАК

Маленков сыграл одну из главных ролей в «Ленинградском деле» (выступил против героев блокады, лично устроил погром в Музее истории блокады Ленинграда и др.) и разгроме ЕАК в 1949-1952 гг.

21 февраля 1949 года секретарь ЦК ВКП(б) Маленков с помощью угроз добивался от секретарей обкома и горкома признания в том, что в Ленинграде существовала враждебная антипартийная группировка. Было дано указание об арестах, которые начались с июля 1949 года. Информация о снятии с работы, привлечению к партийной и уголовной ответственности, о судебных процессах в прессе не публиковалась. Именно ради «ленинградцев», уже в ходе следствия по ленинградскому делу, 12 января 1950 года, в СССР вновь вводится смертная казнь «по отношению к изменникам Родины, шпионам и подрывникам-диверсантам» (до этого, в 1947 году, Указом Президиума Верховного Совета СССР смертная казнь была отменена). Несмотря на то, что в данном случае не действует правило «закон обратной силы не имеет», введение смертной казни происходит за три дня до постановления политбюро ЦК ВКП(б) «Об антипартийных действиях…», и потому связь между двумя фактами просматривается.

В результате «Ленинградского дела» были приговорены к расстрелу: председатель Госплана СССР Н. А. Вознесенский, председатель Совета министров РСФСР М. И. Родионов, секретарь ЦК ВКП(б) А. А. Кузнецов, первый секретарь Ленинградского обкома и горкома П. С. Попков, второй секретарь Ленинградского горкома ВКП(б) Я. Ф. Капустин, председатель Ленгорисполкома П. Г. Лазутин. 1 октября 1950 года в 2:00, спустя час после оглашения, приговор был приведён в исполнение. Прах их тайно захоронили на Левашовской пустоши под Ленинградом. И. М. Турко, Т. В. Закржевская и Ф. Е. Михеев осуждены на длительное тюремное заключение.

Согласно Комиссии Политбюро ЦК КПСС 1988 года, в ходе расследования так называемого дела Еврейского антифашистского комитета было установлено, что прямую ответственность за незаконные репрессии лиц, привлеченных по этому делу, несёт Маленков, который имел непосредственное отношение к следствию и судебному разбирательству.

Маленков стал одним из наиболее доверенных лиц И. В. Сталина и произнёс вместо него отчётный доклад на XIX съезде ВКП(б) - КПСС (октябрь 1952).

Послесталинские годы

К смерти Сталина Маленков твёрдо занял позиции второго человека в партии и государстве. По постановлению Бюро Президиума ЦК КПСС о работе Бюро Президиума ЦК КПСС и Бюро Президиума Совета Министров СССР от 10 ноября 1952 года Маленков отходил от работы в Совмине и сосредотачивался на работе в ЦК. Постановлением Бюро Президиума ЦК КПСС о работе Секретариата ЦК КПСС от 17 ноября 1952 года на Маленкова, Пегова и Суслова возлагалось поочерёдное председательствование на заседаниях Секретариата ЦК КПСС в случае отсутствия И. В. Сталина.

После смерти Сталина 5 марта 1953 года Маленков стал председателем Совета министров СССР. Уже в марте 1953 года на первом же закрытом заседании Президиума ЦК он заявил о необходимости «прекратить политику культа личности и перейти к коллективному руководству страной», напоминая членам ЦК, как Сталин сам сильно критиковал их за насаждаемый вокруг него культ. Однако какой-либо существенной реакции на предложение Маленкова не последовало.

В мае 1953 года по инициативе Маленкова было принято постановление правительства, вдвое уменьшавшее вознаграждения партийным чиновникам и ликвидировавшее т. н. «конверты» - дополнительные вознаграждения, не подлежащие учёту. Это позволило Н. С. Хрущёву через четыре месяца совершить «дворцовый переворот»: отменить коллективное руководство ЦК партии, восстановить прежние привилегии (вернуть «конверты») и компенсировать потери зарплаты партийному руководству, учредить и занять должность Первого секретаря ЦК.

15 мая 1953 года, через два месяца после смерти Сталина, принимается крупнейшее решение об оказании помощи в индустриализации Китая, что фактически стало началом периода «великой дружбы» (обычно датируемого 1953-1957 годами).

Политика реформ, начатая Маленковым, продолжалась, но стала терять шансы на успех. В августе 1953 года на сессии Верховного Совета Маленков выступил с предложением в два раза снизить сельхозналог, списать недоимки прошлых лет, а также изменить принцип налогообложения жителей села. Маленков первым выдвинул тезис мирного сосуществования двух систем, выступал за развитие лёгкой и пищевой промышленности, за борьбу с привилегиями и бюрократизмом партийного и государственного аппарата, отмечая «полное пренебрежение нуждами народа», «взяточничество и разложение морального облика коммуниста».

В 1955 году был подвергнут критике и смещён с должности председателя Совета Министров, назначен министром электростанций, однако сохранил за собой должность члена Президиума ЦК КПСС.

В 1957 году вместе с В. М. Молотовым и Л. М. Кагановичем («Молотов, Маленков, Каганович и примкнувший к ним Шепилов») предпринял попытку сместить Н. С. Хрущёва с должности 1-го секретаря ЦК КПСС.

На Пленуме ЦК в июне 1957 года, рассматривавшем дело об «Антипартийной группе», был выведен из состава ЦК, переведён на должность директора электростанции в Усть-Каменогорске, затем - теплоэлектростанции в Экибастузе, которую возглавлял в течение десяти лет, а вскоре исключён из КПСС (в отличие от Молотова, не был восстановлен).

Краткое время правления Маленкова отличалось снятием множества запретов: на иностранную прессу, пересечение границ, таможенные перевозки. Однако новая политика преподносилась Маленковым как логическое продолжение прошлого курса, поэтому городское население страны мало обратило внимания на перемены, плохо поняло и не запомнило их.

Встречать отца поднялся весь город на демонстрацию - с флагами, с его портретами. И чтобы не произошло встречи с этой демонстрацией, из-за этого нас остановили в степи, посадили в автомобиль и по бездорожью тайком привезли… - Воля Маленкова (дочь Г. М. Маленкова) о приезде в Усть-Каменогорск Журнал Der Spiegel писал о последних годах жизни Маленкова в своём некрологе:

Он жил со своей женой Валерией на Фрунзенской, отоваривался в спецмагазине для функционеров и ездил электричкой на свою дачу в Кратово. Там его видели в деревенской церкви. Он обратился к православной вере - им овладело раскаяние.

Семья

Жена Маленкова (с 1920), Валерия Алексеевна Голубцова, была ректором Московского энергетического института в 1942-1952 гг.

Дети

Воля Георгиевна Маленкова (в замужестве - Шамберг). Родилась 9 сентября 1924 года, архитектор. Умерла в 2010.
Андрей Георгиевич Маленков. Родился 29 мая 1937 года. Учёный, специалист в области биофизики; доктор биологических наук, профессор, почётный вице-президент РАЕН. Автор книги воспоминаний «О моем отце Георгии Маленкове».
Георгий Георгиевич Маленков. Родился 20 октября 1938 года. Профессор, доктор химических наук.

Дочь Маленкова, Воля Георгиевна, и его внук, художник Пётр Александрович Степанов, работали над постройкой храма Георгия Победоносца в подмосковном селе Семёновское.

Основные политические акции

Организовал «Ленинградское дело», выступил против героев блокады, лично устроил погром в Музее истории блокады Ленинграда и др.
Выполнил одну из главных ролей в разгроме ЕАК в 1949-1952 гг.
Частично выполнил инициативу министра внутренних дел Л. П. Берия по освобождению и реабилитации жертв сталинских репрессий.
В области сельского хозяйства: повышение закупочных цен, уменьшение налогов, пленум по сельскому хозяйству (1953), выдача паспортов колхозникам.
Передача Крымской области из состава РСФСР в состав УССР «в честь 300-летия воссоединения Украины и России».

Награды

Герой Социалистического Труда (30 сентября 1943).
Три Ордена Ленина (30 сентября 1943, ноябрь 1945, январь 1952).

Руководил страной с 5 марта 1953 г. по 8 февраля 1955 г.
Занимаемые должности:
Председатель Совета Министров СССР

Маленков Георгий Максимилианович (26.12.1901, Оренбург - 14.1.1988, Москва), партийный и государственный деятель, генерал-лейтенант (1943), Герой Социалистического Труда (сент. 1943). Сын служащего. Учился в МВТУ имени Н.Э. Баумана (не окончил).

В 1919 вступил в Красную армию, политработник эскадрона, полка, бригады, политуправления Восточного и Туркестанского фронтов. В апр. 1920 вступил в РКП(б). В 1921 поступил в МВТУ, в 1923–24 входил в состав комиссии по проверке студентов-троцкистов. В начале 1925 оставил учебу и был назначен техническим секретарем Оргбюро ЦК, с 1927 технический секретарь Политбюро ЦК.

С 1930 Л.М. Каганович взял его к себе и назначил зав. агитационно-массовым отделом Московского комитета ВКП(б). Руководил чисткой оппозиции в московской парторганизации. В 1934–39 зав. отделом руководящих партийных органов ЦК ВКП(б). В 1936 провел массовую кампанию по проверке партийных документов. В 1937–58 депутат Верховного Совета СССР, в янв. 1938 – окт. 1946 член Президиума Верховного Совета. С 1939 член ЦК ВКП(б). С 22.30.1939 нач. Управления кадров и секретарь ЦК, с марта 1939 по окт. 1952 член Оргбюро ЦК.

В течение Великой Отечественной войны входил в состав Государственного комитета обороны (июнь 1941 – сент. 1945). 21.02.1941 Маленков стал кандидатом в члены Политбюро ЦК. Часто выезжал на те участки фронта, где создавалась критическая ситуация. Но главным его заданием стало оснащение РККА самолетами. В 1943–45 пред. Комитета при СНК СССР по восстановлению хозяйства в освобожденных районах. С 15.05.1944 одновременно зам. пред. СНК СССР.

Осенью 1944 на совещании в Кремле, где речь шла о «еврейской проблеме», выступил за «повышение бдительности», после чего назначение евреев на высокие должности резко затруднилось. С 18.03.1946 член Политбюро (с 1952 - Президиума) ЦК. Во время предпринятой после войны Сталиным новой чистки партийных и военных кадров Маленков 19.03.1946 снят с поста зам. пред. СНК, а 06.05.1946 отстранен от должностей секретаря и главного кадровика за то, что «как шеф над авиационной промышленностью и по приемке самолетов над ВВС, морально отвечает за те безобразия, которые вскрыты в работе ведомств (выпуск и приемка недоброкачественных самолетов), что он, зная об этих безобразиях, не сигнализировал о них в ЦК ВКП(б) «, и переведен на должность пред. Комитета по специальной технике при Совете министров СССР. Однако Маленков не потерял доверия Сталина. Кроме того Л. П. Берия развернул активнейшую борьбу по возвращению Маленкова, и 01.07.1946 он вновь стал секретарем ЦК, 02.08.1946 вернул себе пост зам. пред. Совета министров. Фактически являлся вторым человеком.в партии, т. к. по заданию Сталина отвечал за работу парторганизаций, что передало в его подчинение миллионы партийных функционеров. В 1948, после смерти А.А. Жданова, к Маленкову также перешло руководство и всей «идеологической политикой» ЦК. Одновременно Маленков было поручено курирование сельского хозяйства.

Уже с 1942 Маленков считался вторым человеком в партии и наиболее вероятным наследником Сталина, а на XIX съезде партии (1952) именно ему вождь доверил сделать отчетный доклад. А. Авторханов в книге «Технология власти» писал: «Нынешняя КПСС - детище двух людей: Сталина и Маленкова. Если Сталин главный конструктор, то Маленков - ее талантливый архитектор «. После съезда по предложению Сталина в составе Президиума создана «руководящая пятерка», куда вошел и Маленков.

После смерти Сталина 5 марта 1953, Маленков возглавил правительство СССР в должности председателя Совета министров, который до него занимал Сталин. Правда, 14 марта он был вынужден отказаться от должности секретаря ЦК. В сентябре 1953 передал Хрущеву контроль над партаппаратом. Поддержал остальных в борьбе против Берии, а затем не воспрепятствовал началу процесса десталинизации общества. Но удержать рост влияния Хрущева он не смог, был вынужден написать письмо о признании своих ошибок и ответственности за состояние сельского хозяйства, 09.02.1955 потерял пост пред. Совмина и был понижен до заместителя. Одновременно он был назначен на должность министра электростанций СССР. Политика Хрущева, вызывавшая критику, побудила Маленкова, объединившись с Л.М. Кагановичем и В.М. Молотовым начать кампанию по борьбе с Хрущевым. На заседании Президиума ЦК они выступили против Хрущева и получили поддержку большинства членов высшего партийного органа. К ним присоединились К.Е. Ворошилов, Н.А. Булганин, М.Г. Первухин, М.З. Сабуров, Д.Т. Шепилов. Однако сторонникам Хрущева удалось быстро собрать Пленум ЦК, на котором «антипартийная группа» потерпела поражение.

29.06.1957 Маленков был снят с работы, выведен из Президиума ЦК и из ЦК КПСС за приналлежность к «антипартийной группе». С 1957 директор ГЭС в Усть-Каменогорске (Казахстан), затем ТЭЦ в Экибастузе (Казахстан). В 1961 вышел на пенсию, и в том же году бюро Экибастузского горкома КПСС исключило его из партии. С мая 1920 был женат на Валентине Алексеевне Голубцовой (инженер, короткое время работала в орг.отделе ЦК ВКП(б), затем, до 1957 года, ректор МЭИ).

Использованы материалы из кн.: Залесский К.А. Империя Сталина. Биографический энциклопедический словарь. Москва, Вече, 2000

РООИВС «Русичи» предлагает Вашему вниманию отрывок из главы "Несостоявшийся наследник Сталина" книги автора работ по истории Р.А.Медведева "Ближний круг Сталина. Соратники вождя", посвященный Маленкову Георгию Максимилиановичу

Человек без биографии

О Маленкове трудно написать даже самый краткий очерк. В сущности, это был человек без биографии, деятель особых отделов и тайных кабинетов. Он не имел ни своего лица, ни собственного стиля. Он был орудием Сталина, и его громадная власть означала всего лишь продолжение власти Сталина. И когда Сталин умер, Маленков сумел удержаться у руководства страной и партией чуть более года. Наследство Сталина оказалось чрезмерно тяжелой ношей для Маленкова, и он не смог сохранить его в своих, как обнаружилось, не слишком сильных руках.

Георгий Маленков родился 8 января 1902 года в семье служащего. Согласно краткой официальной биографии, он ушел добровольцем на фронт защищать Советскую власть и в апреле 1920 года вступил в партию. Был политработником эскадрона, полка, бригады и даже Политуправления Восточного и Туркестанского фронтов. Однако, по неофициальным данным, он служил всего лишь писарем в политическом отделе и никогда не поднимал бойцов в атаку. Он плохо стрелял и едва держался на коне, но хорошо вел делопроизводство. По окончании Гражданской войны Маленков не стал возвращаться домой в Оренбург, а приехал в Москву и в 1921 году поступил в Высшее техническое училище. В мае 1920 года он женился на Валерии Голубцовой, которая занимала незначительную должность в аппарате ЦК РКП(б). Этот брак был первой ступенькой в стремительной партийной карьере Маленкова.

Успехи в кабинетной работе

До начала 1925 года Маленков был студентом Высшего технического училища. Многие студенты - члены партии 1923—1924 годов - увлекались Троцким, и платформа троцкистской оппозиции нередко собирала большинство в студенческих ячейках того времени. Но Маленков с самого начала стоял на ортодоксальных позициях и выступал против троцкистов и их платформы. Когда после поражения Троцкого была создана комиссия по проверке студентов - членов партии, поддерживавших оппозицию, в нее вошел и двадцатидвухлетний студент Георгий Маленков. Его активность была замечена. По совету и настоянию жены Маленков оставил институт перед самым окончанием ради должности технического секретаря Оргбюро ЦК РКП(б). Он проявил себя отличным канцеляристом. Года через два Маленков стал техническим секретарем Политбюро.

Когда Маленкову исполнилось 50 лет, в приветствии ЦК о нем говорилось как об «ученике Ленина» и «соратнике Сталина». Маленков не был, конечно, «учеником Ленина», которого мог видеть только издалека. Но со Сталиным он встречался часто, как и любой технический работник аппарата Политбюро. Молодой Маленков не был главным лицом в этом небольшом техническом аппарате, он подчинялся личному секретарю Сталина А. Поскребышеву. Однако Маленков не слишком долго задержался на чисто технической работе.

В конце 20-х годов Сталин добился смещения Н. А. Угланова с поста первого секретаря МК партии. Было сменено и все бюро столичной организации, обвиненное в принадлежности к так называемому «правому» уклону. Во главе Московской организации вначале встал Молотов, но в 1930 году «вождем» московских большевиков был избран Л. М. Каганович. Он-то и выдвинул Маленкова на более ответственную работу. Маленков стал заведующим орготделом в Московском комитете партии. Фактически это был отдел кадров, с помощью которого осуществлялись все назначения в московских райкомах, а также утверждались секретари всех крупных первичных партийных организаций. В это время Маленков познакомился со многими лидерами партии и с молодыми выдвиженцами, как, например, Н. С. Хрущев. Работу по «чистке» Московской партийной организации от бывших оппозиционеров (тогда это означало еще лишь исключение из партии или понижение в должности и только в крайнем случае - арест) Маленков провел, с точки зрения Кагановича, да и Сталина, очень хорошо. Между тем Сталин сразу же после XVII съезда партии стал перестраивать весь аппарат ЦК ВКП(б), подготавливая его к предстоящим новым и более жестоким «чисткам». Ему нужны были свежие кадры. Сталин и раньше знал Маленкова. К тому же Каганович был о Маленкове лучшего мнения. И когда возник вопрос о назначении нового заведующего отделом руководящих партийных органов ЦК, выбор Сталина пал на Маленкова.

Почти одновременно с Маленковым Сталин выдвинул на самые ответственные посты в партийном аппарате и Н. И. Ежова. Ежов стал секретарем ЦК ВКП(б) и занял вместо Кагановича пост председателя Комиссии партийного контроля. Между Ежовым и Кагановичем началась скрытая вражда из-за влияния на Сталина, которую последний только поощрял. Маленков, хотя не был еще членом ЦК, принял сторону Ежова и вскоре стал одним из его ближайших друзей, тогда как с Кагановичем у него сложились теперь крайне неприязненные отношения. Под руководством Ежова и при активном участии Маленкова в первой половине 1936 года в стране была проведена проверка партийных документов. Фактически это была еще одна «чистка» партии и канцелярская подготовка террора. На каждого члена партии заводилось весьма подробное «личное дело».

Тайные пружины террора

Если Сталин был главным организатором и вдохновителем массового террора 1937—1938 годов, то Ежов - главным исполнителем этой страшной кровавой кампании. Именно Ежов был назначен в 1936 году наркомом внутренних дел СССР, возглавил карательные органы, которым предоставлялись чрезвычайные полномочия по выявлению, изоляции и уничтожению тех людей, которых стали теперь называть «врагами народа». Маленков действовал в тени, но именно он был одним из тех, кто под руководством Сталина приводил в движение наиболее важные тайные пружины террора. В книге «Крушение поколения» И. Бергер, однако, писал: «Маленков в отличие от Молотова и Кагановича не нес прямой ответственности за сталинский террор 30-х годов» (Бергер И. Крушение поколения. С. 294.). Это мнение ошибочно. Формально Маленков не входил тогда ни в какие руководящие государственные органы. Он присутствовал в качестве делегата на XVII съезде партии, но не был избран ни членом, ни кандидатом в члены ЦК ВКП(б), не вошел он и в комиссии партийного и советского контроля и даже в Центральную Ревизионную Комиссию. Формально он не участвовал, таким образом, даже в Пленумах ЦК, включая и февральско-мартовский Пленум 1937 года. И тем не менее, находясь во главе отдела руководящих парторганов ЦК, Маленков играл в событиях 1937—1938 годов не менее важную роль, чем Ежов, Берия, Каганович и Молотов. Наделенный чрезвычайными правами, Маленков руководил репрессиями не только в тиши своего кабинета, но и непосредственно на местах, в различных республиках и областях. Было немало случаев, когда он лично присутствовал на допросах и пытках арестованных партийных руководителей. Так, например, Маленков вместе с Ежовым выезжал в 1937 году в Белоруссию, где был учинен настоящий разгром партийной организации республики. Осенью этого же года Маленков с Микояном побывали в Армении, где также был репрессирован почти весь партийный и советский актив этой республики. При участии Маленкова составлялся план репрессий во всех областях РСФСР, затем в его отделе подбирали новые кандидатуры секретарей обкомов и горкомов на место арестованных и расстрелянных.

Чтобы замаскировать масштабы террора, в январе 1938 года в Москве был проведен Пленум ЦК, который рассмотрел вопрос «Об ошибках парторганизаций при исключении коммунистов из партии…». На этом Пленуме присутствовали всего 28 из 71 члена ЦК, избранного на XVII съезде партии. Лишь несколько человек с тех пор умерло, тогда как почти сорок человек было к тому времени арестовано. Характерно, что Пленум обсуждал доклад Маленкова, который формально не был членом ЦК. Январский Пленум ЦК не остановил массовых репрессий, которые еще много месяцев свирепствовали по всей стране.

В 1937—1938 годах Маленков работал в постоянном контакте с Ежовым. В журнале «Партийное строительство», который некоторое время редактировался Маленковым, мы можем найти множество восхвалений Ежова - «сталинского наркома», «верного стража социализма». Но Маленков не разделил судьбы Ежова и с конца 1938 года стал тесно сотрудничать с Л. П. Берией, сменившим Ежова на посту главы НКВД.

Появление на открытой сцене

По существу, только в 1939 году Маленков начинает выходить из тайных кабинетов власти и появляться на открытой политической арене. На XVIII съезде ВКП(б) Маленков возглавил мандатную комиссию и сделал на пятом заседании съезда доклад о составе съезда. Он был избран в члены Центрального Комитета ВКП(б), а на Пленуме ЦК 22 марта 1939 года - секретарем ЦК. В этот Секретариат, возглавляемый Сталиным, вошли также А. А. Андреев и А. А. Жданов. С тех пор Маленков неизменно входил в состав этого органа ЦК, который в повседневном практическом руководстве партией играл при Сталине, пожалуй, даже большую роль, чем Политбюро. Маленков был избран также членом Оргбюро ЦК. Отдел руководящих партийных органов ЦК был реорганизован в Управление кадрами ЦК ВКП(б), во главе которого по-прежнему оставался Маленков.

Постепенно стал расширяться круг проблем, которыми теперь занимался Маленков как секретарь ЦК. Ему было поручено, например, контролировать развитие промышленности и транспорта. Когда в феврале 1941 года состоялась XVIII Всесоюзная конференция ВКП(б), посвященная хозяйственным проблемам и итогам выполнения первых лет третьего пятилетнего плана то главный доклад на ней о задачах промышленности и транспорта сделал Маленков. Тогда же состоялся Пленум ЦК, на котором Маленков был избран кандидатом в члены Политбюро. Он занял отныне прочное место в ближайшем окружении Сталина.

Маленков в годы войны

Когда началась Отечественная война, Маленков, к удивлению многих, вошел в первый же состав Государственного Комитета Обороны, хотя он не был еще в то время полноправным членом Политбюро. В первые два года войны Маленкову приходилось выезжать во главе специальных комиссий на участки фронта, где создавалась угрожающая ситуация. В августе 1941 года он находился в Ленинграде, осенью того же года - на фронте под Москвой, в августе 1942 года как член ГКО прибыл в Сталинград - помочь в организации обороны города. Но постепенно Маленков перестал принимать участие в решении чисто военных вопросов и сосредоточился на отдельных проблемах военно-оборонного производства. Его главной задачей стало оснащение Красной армии самолетами. Как известно, после огромных потерь советской авиации в первые недели войны германская армия имела превосходство в воздухе до конца 1942 года. Однако соотношение сил стало меняться в 1943 году. Советская промышленность сумела обеспечить отечественные ВВС большим количеством современных машин, и уже к моменту сражения на Курской дуге превосходство в воздухе стало переходить к Красной армии. Определенные заслуги в налаживании производства самолетов были и у Маленкова, в связи с чем ему было присвоено в сентябре 1943 года звание Героя Социалистического Труда. Осенью того же года Маленков возглавил Комитет при СНК СССР по восстановлению хозяйства в районах, освобожденных от оккупации.

В 1944 году, когда победа СССР над Германией вполне определилась, в ЦК ВКП(б) было проведено под руководством Маленкова специальное идеологическое совещание. На этом совещании ставился вопрос о пересмотре отношения к немецкому классическому наследию. Было, в частности, принято решение «О недостатках и ошибках в освещении истории немецкой философии конца XVIII - начала XIX вв.». Совещание продолжалось несколько дней. Как раз тогда Сталин и высказал свою многозначительную по форме, но нелепую по содержанию мысль о том, что немецкая классическая идеалистическая философия была консервативной реакцией на французскую революцию. Сталин добавил также, что для немецких философов были характерны апологетика прусской монархии и третирование славянских народов. Было решено сохранить присужденную ранее Сталинскую премию только за первыми двумя томами «Истории философии» и изъять третий том, посвященный немецкой классической философии.

Осенью того же 1944 года Сталин созвал в Кремле расширенное совещание, на которое были приглашены члены Политбюро и Секретариата ЦК, первые секретари республиканских и областных комитетов партии, руководители оборонной промышленности, армии и государственной безопасности. Речь шла о «еврейской проблеме». В своем вступительном слове Сталин - правда, с некоторыми оговорками - высказался за «более осторожное» назначение евреев на руководящие должности в государственных и партийных органах. Каждый из участников совещания понял, однако, что речь идет о постепенном вытеснении лиц еврейской национальности с ответственных постов. Наиболее подробным на этом совещании было выступление Маленкова, который обосновывал необходимость «повышения бдительности» по отношению к еврейским кадрам. Вскоре после совещания в ЦК ВКП(б) партийные комитеты различных уровней получили подписанное Маленковым директивное письмо, которое тогда в партийных кругах называли «маленковским циркуляром». В нем перечислялись должности, на которые назначение людей еврейской национальности было нежелательно. Одновременно вводились и некоторые ограничения при приеме евреев в высшие учебные заведения.

Сразу же после войны Маленков возглавия Комитет по демонтажу немецкой промышленности. Его работа на этом посту была нелегкой и подвергалась критике, так как многие влиятельные ведомства боролись, чтобы получить как можно больше оборудования. В этот период возникли споры и ухудшились личные отношения между Маленковым и председателем Госплана Н. А. Вознесенским. Для рассмотрения конфликтов была создана комиссия во главе с Микояном. Она вынесла неожиданное решение - прекратить вообще демонтаж немецкой промышленности и наладить производство товаров для СССР в Германии в качестве репарации. Это решение было утверждено на Политбюро, несмотря на возражения Кагановича и Берии.

«Ленинградское дело»

Репрессии 30-х годов привели к гибели сотен тысяч опытных руководителей и к выдвижению на высокие посты сотен тысяч новых людей, не обладавших достаточным опытом руководящей работы. Однако начавшаяся вскоре Отечественная война принесла не только громадные людские и материальные потери. Война выдвинула новых государственных деятелей, талантливых полководцев, хозяйственников, заслуги и достижения которых нельзя было игнорировать даже Сталину. Одну из таких групп составляли бывшие партийные и хозяйственные работники Ленинграда, им покровительствовал также А. А. Жданов, влияние которого на Сталина, особенно в области идеологии и руководства коммунистическим движением, явно возросло.

После войны Маленков - полноправный член Политбюро. Стал членом Политбюро и Берия, с которым у Маленкова установились вполне доверительные и близкие к политическому союзу отношения. Но среди новых членов Политбюро был и Н. А. Вознесенский, игравший в руководстве экономикой теперь большую роль, чем Каганович, Микоян или Маленков. Секретарем ЦК ВКП(б) был избран и А. А. Кузнецов, который не только возглавил Управление кадров, но и стал курировать органы МВД и МГБ. Это ослабило позиции Маленкова в аппарате ЦК. Жданов и Вознесенский явно доминировали теперь в области идеологии и общественных наук, где ни Берия, ни Маленков никогда не чувствовали себя особенно сильными. Между тем Сталин уже во второй половине 1948 года стал часто болеть, в 1949 году он перенес, по-видимому, первое кровоизлияние в мозг. Все это усилило борьбу за власть среди ближайшего сталинского окружения. На короткое время, еще до болезни Сталина, жертвой этой борьбы стал и сам Маленков. Не без участия сына Сталина Василия было создано провокационное дело о низком уровне советской авиационной промышленности. В результате были арестованы командующий ВВС Красной армии Главный маршал авиации А. А. Новиков, член ЦК ВКП(б) А. И. Шахурин, работавший в годы войны наркомом авиационной промышленности СССР, а также многие другие работники авиапромышленности и военные авиаторы. Все эти аресты отразились и на Маленкове. Он был освобожден от работы в аппарате ЦК и направлен в Ташкент. Эта «ссылка» длилась, однако, недолго. Особенно большие усилия для полной реабилитации и возвращения в Москву Маленкова приложил Берия.

Берия в это время вел сложную интригу, направленную на компрометацию Жданова, Вознесенского и их ближайшего окружения. Маленков стал помогать Берии. Между Ждановым и Маленковым давно уже существовали крайне неприязненные отношения. Жданов и его ближайшие друзья считали Маленкова неграмотным выдвиженцем и в своем кругу называли его Маланьей - это был намек на женоподобный внешний облик тучного Маленкова. Берии и Маленкову удалось убедить Сталина, которого и без того раздражали теоретические претензии Жданова и Вознесенского, в «сепаратизме» Ленинградской партийной организации и выдвиженцев из Ленинграда. Так возникло «ленинградское дело», жертвой которого стали все руководители Ленинградской партийной организации во главе с П. С. Попковым. Репрессии распространились потом вниз и охватили сотни и тысячи партийных и комсомольских работников Ленинграда, ученых, тружеников народного хозяйства. Они двинулись и вверх, приведя к аресту и гибели Н. А. Вознесенского, А. А. Кузнецова, М. И. Родионова и других ответственных работников партийного и советского аппарата. Маленков взял на себя разгром Ленинградской партийной организации, для чего выехал в Ленинград. Берия руководил репрессиями в Москве. Жданов, который недавно сам возглавлял погромные идеологические кампании, фактически был отстранен от руководства и умер у себя на даче в возрасте 52 лет при не вполне выясненных обстоятельствах.

Недавно материалы «ленинградского дела» были вновь рассмотрены Комитетом партийного контроля при ЦК КПСС. В опубликованном заключении недвусмысленно говорится: «Вопрос о преступной роли Г. М. Маленкова в организации так называемого «ленинградского дела» был поставлен после июньского (1957 г.) Пленума ЦК КПСС. Однако Г. М. Маленков, заметая следы преступлений, почти полностью уничтожил документы, относящиеся к «ленинградскому делу». Бывший заведующий секретариатом Г. М. Маленкова - А. М. Петроковский сообщил в КПК при ЦК КПСС, что в 1957 году он произвел опись документов, изъятых из сейфа арестованного помощника Г. М. Маленкова - Д. Н. Суханова. В сейфе в числе других документов была обнаружена папка с надписью «ленинградское дело», в которой находились записки В. М. Андрианова, личные записи Г. М. Маленкова, относящиеся ко времени его поездки в Ленинград, более двух десятков разрозненных листов проектов постановлений Политбюро ЦК, касающихся исключения из ЦК ВКП(б) Н. А. Вознесенского, конспекты выступлений Г. М. Маленкова в Ленинграде и записи, сделанные им на бюро и пленуме Ленинградского обкома и горкома партии. Во время заседаний июньского (1957 г.) Пленума ЦК КПСС Г. М. Маленков несколько раз просматривал документы, хранившиеся в сейфе Д. Н. Суханова, многие брал с собой, а после того как был выведен из состава ЦК КПСС, не вернул материалы из папки «ленинградского дело», заявив, что уничтожил их как личные документы. Г. М. Маленков на заседании КПК при ЦК КПСС подтвердил, что уничтожил эти документы» (Известия ЦК КПСС. 1989. № 2. С. 133—134.).

Еще совсем недавно сын Маленкова ставил под сомнение факт прямого участия своего отца в репрессиях (См.: Из редакционной почты // Горизонт. 1988. № 12. С. 16.). Выводы КПК, однако, позволяют внести ясность и в этот вопрос: «С целью получения вымышленных показаний о существовании в Ленинграде антипартийной группы Г. М. Маленков лично руководил ходом следствия по делу и принимал в допросах непосредственное участие. Ко всем арестованным применялись незаконные методы следствия, мучительные пытки, побои и истязания» (Известия ЦК КПСС. 1989. № 2. С. 130.).

После смерти Жданова Маленков принял также и его функции в области идеологии. Под его началом набирала силу антисемитская кампания. Маленков принимал активное участие в создании фальсифицированного «дела Еврейского антифашистского комитета», по которому весной 1952 года приговорены к расстрелу начальник Совинформбюро и бывший заместитель министра иностранных дел С. А. Лозовский, писавшие на языке идиш литераторы И. Фефер, П. Маркиш, Л. Квитко и другие известные деятели науки и культуры.

Председатель военной коллегии Верховного суда СССР генерал-лейтенант юстиции А. А. Чепцов, который был принужден подписать несправедливый приговор, после июньского Пленума ЦК 1957 года по требованию Г. К. Жукова дал письменное объяснение, в котором писал:

«Я позвонил ему (Маленкову. - Р. М.) по телефону, просил принять и выслушать меня… Через несколько дней я был вызван к Маленкову, который вызвал также Рюмина и т. Игнатьева (заместитель министра и министр госбезопасности. - Р. М.).

Я полагал, что Маленков меня поддержит и согласится с моими доводами… Однако, выслушав мое сообщение, он дал слово Рюмину, который стал меня обвинять в либерализме к врагам народа… обвинял в клевете на органы МГБ СССР и отрицал применение физических мер воздействия. Я вновь заявил, что Рюмин творит беззаконие, однако Маленков заявил буквально следующее: «Вы хотите нас на колени поставить перед этими преступниками, ведь приговор по этому делу апробирован народом, этим делом Политбюро ЦК занималось 3 раза, выполняйте решение ПБ».

…Мы, судьи, как члены партии вынуждены были подчиниться категорическому указанию секретаря ЦК Маленкова» (Цит. по: Ваксберг А. Заслуженный деятель // Литературная газета. 1989. 15 марта.).

Когда Маленков узнал, что по требованию Сталина его дочь Светлана развелась со своим мужем, в котором «вождь» усмотрел еврея, то он велел своей дочери Воле поступить так же, ибо зять его был евреем.

Второй человек в партии

После гибели Вознесенского и Кузнецова, а также после смерти Жданова влияние Маленкова в партийном и государственном руководстве значительно возросло. По мере того как Сталин отдалял от себя таких старых соратников, как Молотов, Ворошилов, Каганович и Микоян, он все более и более приближал к себе Маленкова. Когда в декабре 1949 года «Правда» начала публиковать большие статьи членов Политбюро, посвященные 70-летию Сталина, то первой была опубликована статья Маленкова и лишь затем Молотова. Для всех, кто понимал значение подобных вещей, это было признаком особого доверия.

Не брезговал Маленков и мелким угодничеством. Па его поручению накануне 70-летия Сталину готовился подарок - перевод юношеских стихотворений вождя с грузинского языка на русский. Переводчик (известный поэт Арсений Тарковский) в спешном порядке выполнил заказ Маленкова, но стихи Сталина так и не были напечатаны. Чутье на этот раз изменило Маленкову - слава стихотворца вождя не привлекала.

В 1950—1952 годах Маленков был, безусловно, вторым по значению человеком в партии. Влияние Маленкова увеличивалось также благодаря его дружбе с Берией. Сталин приблизил к себе в это время еще двух человек - Хрущева и Булганина, однако их значение в партийно-государственных делах было гораздо меньшим.

Маленков был молчалив и осторожен, но его интеллект и даже роль в партии часто преувеличивались западными авторами и современными дипломатами. Георг Бартоли утверждал, что Сталин доверял Маленкову все свои тайны и поэтому последний «знал все обо всех». Бартоли писал о Маленкове:

«Он умен и осторожен, как дикий кот. Один французский политик, который встречался с Маленковым в период его подъема, говорил мне: «Он напоминал мне юного Лаваля». Подобно последнему он соединял в себе острый ум с величайшим самообладанием и осмотрительностью. Джилас, который его раньше встречал, выразился о нем в таком смысле: «Он производит впечатление скрытного, осторожного и болезненного человека, но под складками жирной кожи, казалось бы, должен жить совсем другой человек, живой и умный человек с умными, проницательными черными глазами» (Бартоли Г. Когда Сталин умер. Штутгарт, 1974. С. 96—97.).

В книге А. Авторханова «Технология власти» можно прочесть: «Нынешняя КПСС - детище двух людей: Сталина и Маленкова. Если Сталин был ее главным конструктором, то Маленков - ее талантливый архитектор» (Авторханов А. Технология власти. 2-е изд. Франкфурт-на-Майне, 1977. С. 634.).

С подобным утверждением нельзя согласиться. Маленкова ошибочно было бы называть «архитектором», а тем более «талантливым архитектором» партийного строительства. В лучшем случае он был одним из нескольких «прорабов», причем далеко не из самых способных. Может быть, именно это и дало Сталину повод сделать Маленкова своим фаворитом. Сталин плохо переносил присутствие возле себя истинно талантливых людей.

В начале 50-х годов Маленков контролировал от имени Сталина не только партийный аппарат. Как член Политбюро и секретарь ЦК он вмешивался в вопросы развития промышленности и транспорта. Однако в первую очередь ему было поручено руководство сельским хозяйством - как раз в это время с большой пропагандистской шумихой началось осуществление так называемого «сталинского плана преобразования природы». Большое значение придавалось и «трехлетнему плану» ускоренного развития животноводства. Маленков не мог справиться с такими огромными проектами хотя бы потому, что они исходили из ошибочных представлений о реальном состоянии советского сельского хозяйства к началу 50-х годов.

После смерти Жданова Маленков занимался также и некоторыми идеологическими проблемами.

Эпизодически ему приходилось и раньше решать вопросы, связанные с идеологией и культурой. Так, например, еще во время войны Маленков разбирал дело поэта Сельвинского. В 1942 году Илья Сельвинский написал стихотворение «России», в котором были такие строки:

Сама как русская природа, душа народа моего - она пригреет и урода, как птицу выходит его…

Через год в словах об «уроде» кто-то сумел вычитать скрытый смысл. Сельвинского вызвали с фронта в Москву. Сохранилась его дневниковая запись: «Заседание Оргбюро ЦК вел Маленков. «Кто этот урод?» - металлическим голосом спросил он. Я начал было объяснять ему смысл этого четверостишия, но он меня перебил: «Вы тут нам бабки не заколачивайте. Скажите прямо и откровенно: кто этот урод? Кого именно имели вы в виду? Имя?» - «Я имел в виду юродивых». «Неправда! Умел воровать, умей и ответ держать!» Вдруг я понял, что здесь имеют в виду Сталина: лицо его изрыто оспой, мол, русский народ пригрел урода…

Неизвестно, как и откуда в комнате появился Сталин. Неся, как обычно, одну руку в полусогнутом состоянии, точно она висела на перевязи, он подошел к Маленкову и стал тихо о чем-то с ним разговаривать. Насколько я мог судить, речь шла не обо мне. Затем Сталин отошел от Маленкова, собираясь, видимо, возвратиться к себе, и тут взглянул на меня: «С этим человеком нужно обращаться бережно - его очень любили Троцкий и Бухарин…»

Я понял, что тону. Сталин уже удалялся. «Товарищ Сталин! - заторопился я ему вдогонку. - В период борьбы с троцкизмом я еще был беспартийным и ничего в политике не понимал». Сталин остановился и воззрился на меня напряженным взглядом. Затем подошел к Маленкову, дотронулся ребром ладони до его руки и сказал: «Поговорите с ним хорошенько: надо… спасти человека».

Сталин ушел в какую-то незаметную дверцу, и все провожали его глазами. Маленков снова обратился ко мне: «Ну, вы видите, как расценивает вас товарищ Сталин! Он считает вас совершенно недостаточно выдержанным ленинцем». - «Да, но товарищ Сталин сказал, что меня надо спасти». Эта фраза вызвала такой гомерический хохот, что теперь уже невозможно было всерьез говорить о моем «преступлении».

Возвратился домой совершенно разбитым: на Оргбюро я шел молодым человеком, а вышел оттуда - дряхлым стариком. Боже мой! И эти люди руководят нашей культурой» (Цит. по: Озеров Л. Возвращение // Книжное обозрение. 1988. №38.).

Как один из руководителей «идеологического фронта», Маленков назначал и снимал главных редакторов журналов. В 1950 году А. Т. Твардовскому неожиданно предложили возглавить журнал «Новый мир». Вместе с Фадеевым и Симоновым Твардовский был приглашен к Маленкову, на столе у которого лежала голубая книжка «Нового мира». Маленков спросил: «Вы знаете, чем толстый журнал отличается от тонкого?» Твардовский промолчал, а Маленков, выдержав паузу, наставительно сказал: «Толстый журнал печатает вещи с продолжениями». В одном из журналов в передовой статье вместо фразы «Страны народной демократии идут от капитализма к социализму» было напечатано: «Страны народной демократии идут от социализма к капитализму». Вопрос об этой ошибке, которую кое-кто счел «идеологической диверсией», разбирался лично Маленковым. На этот раз он проявил «снисходительность», и дело обошлось без арестов. Виновные отделались лишь строгими партийными взысканиями.

Маленков, Берия, Булганин и Хрущев были постоянными посетителями ночных ужинов у Сталина. Сталин и сам теперь нередко терял присущую ему прежде умеренность в еде и питье. Он очень часто спаивал и Маленкова. Уже под утро охрана привозила Маленкова домой, и два-три человека приводили его в чувство в большой ванной комнате. Только к середине дня он обретал способность работать.

В начале 50-х годов на экраны страны вышел двухсерийный фильм «Сталинградская битва». В одном из его эпизодов показано, как Маленков, прибывший будто бы с особыми полномочиями на Сталинградский фронт, выступает перед уходящими в бой солдатами и говорит им о Сталине. Это был художественный фильм, где роли вождей исполняли известные артисты. Не было тайной, что картину несколько раз просмотрел и редактировал сам Сталин. Поэтому появление в фильме Маленкова расценивалось как знак особого доверия.

После войны у нас в стране не проводилось ни съезда, ни Всесоюзной конференции партии, что было явным нарушением Устава. Однако необходимость в созыве очередного съезда партии становилась все более настоятельной. Дело было не только в том, чтобы отчитаться за проделанную после 1939 года работу. Необходимо было обновить партийное руководство и избрать новый состав ЦК. Со времени XVIII съезда прошел целый исторический период. Война, послевоенное строительство, новая международная политика и новые репрессии существенно изменили характер партийного и государственного руководства. Некоторые из членов ЦК ВКП(б) были арестованы или даже физически уничтожены, часть из них умерла или отошла от активной деятельности. С другой стороны, выдвинулось много новых людей, которые руководили крупнейшими министерствами, ведомствами, областными и даже республиканскими партийными организациями, но которые не состояли в ЦК.

Подготовкой нового съезда занималась специальная комиссия ЦК, возглавляемая Маленковым. Именно ему Сталин поручил сделать на съезде Отчетный доклад. Конечно, это тоже было признаком особого доверия. Сам Сталин в то время был уже слишком слаб и стар, чтобы в течение трех-четырех часов произносить Отчетный доклад перед большой аудиторией. Но этого обстоятельства не знал никто, кроме самого ближайшего окружения. И не это было тогда главным доводом. Культ личности Сталина достиг в тот период таких размеров, что было бы странным ставить его перед необходимостью в чем-то отчитываться перед партией и народом и выслушивать какие-либо критические замечания делегатов съезда. Должность Генерального секретаря ЦК ВКП(б) была упразднена. Сталин оставался в партии лишь Секретарем. Наибольшее значение приобрела, как и во времена Ленина, должность Председателя Совета Министров СССР, которую занимал Сталин. Роль партии вообще была снижена. Партия не могла, например, контролировать деятельность карательных органов, которые подчинялись непосредственно Сталину. В этих условиях Сталин вовсе не считал своей обязанностью чтение Отчетного доклада на предстоящем съезде партии. К тому же незадолго до съезда в печати появился его новый труд «Экономические проблемы социализма в СССР», который сразу же был объявлен «гениальным» и «классическим». Он и должен был послужить основой для работы предстоящего съезда, тогда как Отчетный доклад казался лишь протокольной необходимостью. Такова была обстановка в нашей стране перед XIX съездом партии.

Авторханов утверждает, что перед съездом происходила какая-то закулисная борьба между Сталиным и Маленковым, в которой Маленков «осмелился открыто возражать Сталину» и даже одержал над ним политическую победу. «Уже к смерти Сталина, - пишет Авторханов, - партия и ее аппарат фактически находились в руках Маленкова… В 1952 году на XIX съезде Маленков выступил с Политическим отчетом ЦК партии, который должен был, собственно, делать сам Сталин. После этого для всех было ясно - либо Сталин ему бесконечно доверяет и готовит в его лице себе преемника, либо Маленков и для Сталина стал такой силой, с которой приходится считаться. В свете последовавших после смерти Сталина событий я считаю правильным последнее предположение» (Авторханов А. Технология власти. С. 641—642.).

Все это чистые домыслы. Маленков при жизни Сталина никогда не осмеливался возражать ему, а тем более вступать с ним в какую-то борьбу. Только полное послушание Маленкова и его безоговорочная лояльность могли быть основой того доверия, благодаря которому Сталин поручил делать Политический отчет на XIX съезде именно Маленкову. Но это вовсе не означало, что он определен в «преемники» Сталина. Сталин не думал о смерти, он собирался еще жить и править страной долго. Более того, он намечал тогда провести новый тур репрессий, и съезд партии должен был послужить одной из подготовительных ступеней к ним.

XIX съезд партии

Нет необходимости особо останавливаться на содержании того Отчетного доклада, который был сделан Маленковым на XIX съезде партии. Его схему можно было без труда наметить заранее. Маленков не стал говорить о событиях Отечественной войны или о том, что ей предшествовало, хотя именно это было главным между XVIII и XIX съездами партии. Первый раздел своего доклада Маленков посвятил теме ослабления мировой капиталистической системы в результате мировой войны и обострения международного положения, проявлением чего была шедшая в то время война в Корее, а также «холодная война» между двумя мировыми системами.

Значительное внимание в докладе было уделено различным аспектам борьбы за мир, а также отношениям между СССР и дружественными ему странами. Маленков отметил успехи промышленности, в крайне приукрашенных тонах говорил о состоянии сельского хозяйства. Так, например, он привел очень завышенные и не соответствовавшие действительности данные о больших урожаях зерна и под бурные аплодисменты заявил, что «зерновая проблема, считавшаяся ранее наиболее острой и серьезной проблемой, решена с успехом, решена окончательно и бесповоротно» (Правда. 1952. 6 окт.).

Не прошло и двух лет, как было установлено, что в стране существует крайне острый дефицит зерна, сельское хозяйство переживает тяжелый кризис и данные о валовых сборах зерна, которые приводил в своем докладе Маленков, основаны на фальсификации. Как известно, зерновая проблема в СССР не решена и до сих пор, она остается «острой и серьезной» поныне. В разделе доклада об укреплении советского государственного и общественного строя Маленков повторил известный сталинский тезис о необходимости всемерно укреплять и усиливать государственный аппарат, включая и карательные органы. Говоря о партийном строительстве, Маленков полностью оправдывал проведенные перед войной массовые репрессии. По его утверждению, в 30-е годы в нашей стране были уничтожены «выродки», «капитулянты», «гнусные предатели», «изменники», которые якобы только ждали военного нападения на Советский Союз, рассчитывая нанести в трудную минуту «удар в спину в угоду врагам нашего рода». Маленков заявил:

«Разгромив троцкистско-бухаринское подполье, являвшееся центром притяжения всех антисоветских сил в стране, очистив от врагов народа наши партийные и советские организации, партия тем самым своевременно уничтожила всякую возможность появления в СССР «пятой колонны» и политически подготовила страну к активной обороне» (Там же.).

Как и следовало ожидать, в разделе об идеологических проблемах Маленков ссылался в первую очередь на недавно опубликованную работу Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР».

Затронул Маленков и проблемы литературы. Он посетовал, что в нашей литературе и в искусстве до сих пор отсутствуют такие виды художественных произведений, как сатира.

«Неправильно было бы думать, - сказал Маленков, - что наша советская действительность не дает материала для сатиры. Нам нужны советские Гоголи и Щедрины, которые огнем сатиры выжигали бы из жизни все отрицательное, прогнившее, омертвевшее, все то, что тормозит движение вперед» (Правда. 1952. 6 окт.).

Разумеется, что заявление было чистейшей воды демагогией. Любая сатира и после XIX съезда продолжала рассматриваться как очернительство или клевета. Через год после съезда, когда Сталина уже не было в живых, сатирик Юрий Благов написал по поводу заявления Маленкова эпиграмму:

Мы за смех, но нам нужны
Подобрее Щедрины
И такие Гоголи,
Чтобы нас не трогали.

Маленков попытался даже дать некоторые теоретические определения. Так, например, он посвятил несколько минут в своем докладе «марксистско-ленинскому» определению понятия «типическое», «типичность». «Типичность, - заявил Маленков, - соответствует сущности данного социально-исторического явления, а не просто является наиболее распространенным, часто повторяющимся, обыденным» (Там же.).

Критик и литературовед В. Ермилов во втором издании своей книги о Гоголе поспешил отметить, что высказывания Маленкова о типическом имеют ценность первостепенного научного открытия: «Для решения многих важнейших вопросов марксистско-ленинской эстетики, теории социалистического реализма важнейшее значение имеют замечательные по своей новизне, научной точности, широте взгляда на искусство положения доклада тов. Г. М. Маленкова о соотношении между типичностью и преувеличением, заострением художественного образа… Положения доклада тов. Г. М. Маленкова зовут художника к творческой смелости, широте, богатству, многообразию художественных способов проникновения в сущность нашей действительности, художественных форм и средств выражения типического» (Ермилов В. Н. В. Гоголь. 2-е изд., доп. М., 1953. С. 437.).

Однако другие литературоведы, обратившись к той же проблеме, с некоторым смущением обнаружили, что определение Маленкова почти полностью совпадает с тем, которое было дано в первом издании «Литературной энциклопедии» в статье «Тип», подписанной псевдонимом П. Михайлов (в действительности она принадлежала перу литератора Д. Святополк-Мирского, репрессированного в конце 30-х годов и погибшего в лагерях).

XIX съезд избрал новый состав ЦК ВКП(б), список которого был подготовлен Секретариатом ЦК и одобрен Сталиным. Неожиданными стали, однако, итоги первого Пленума нового ЦК, на котором следовало избрать руководящие органы Центрального Комитета. Открыв Пленум, Сталин предложил избрать не Политбюро, а Президиум ЦК, как это было определено теперь новым Уставом. Сам Сталин зачитал и список нового Президиума ЦК из 25 членов и 11 кандидатов. В списке оказались люди, которые никогда не входили в окружение Сталина, а с некоторыми из них он даже не встречался. Предложение Сталина было одобрено, хотя и вызвало недоумение у многих членов недавнего Политбюро. Хрущев писал по этому поводу в своих воспоминаниях:

«Он (Сталин. - Р. М.) не мог бы этот список сам составить. Кто-то ему составил. Я, признаться, подозревал, что это сделал Маленков, но скрывает, нам не говорит. Я потом его так, по-дружески допрашивал. Я говорю, слушай, я думаю, что ты приложил руку… Он говорит, я тебя заверяю, что я абсолютно никакого участия не принимал. Сталин меня не привлекал и никаких поручений не давал, и я, следовательно, никаких предложений не готовил. Ну, тогда мы еще больше удивились…» (Хрущев Н. С. Воспоминания. Избранные отрывки. С. 103—104.)

Было избрано также Бюро Президиума из 9 человек. Но из этого Бюро Сталин уже после Пленума избрал «пятерку» для руководства партией. В нее вошли: Сталин, Маленков, Берия, Хрущев и Булганин. Был избран и Секретариат ЦК из 10 человек, ведущую роль в котором должен был играть Маленков.

Первый человек в партии

Вопрос о преемнике Сталина возник сразу же после того, как члены высшего руководства страны узнали о его безнадежном состоянии. У постели умирающего вождя между ближайшими его соратниками происходили осторожные переговоры о распределении власти. Маленков разговаривал об этом с Берией, а Хрущев с Булганиным. В сущности, все были согласны с тем, что именно Маленков должен будет занять наиболее важный в то время пост Председателя Совета Министров СССР. Это предложение внес Берия, Хрущев и Булганин согласились с ним. Однако одновременно было решено освободить Маленкова от обязанностей секретаря ЦК КПСС и сформировать более узкий Секретариат из пяти человек: С. Д. Игнатьева, П. Н. Поспелова, М. А. Суслова, Н. С. Хрущева и Н. Н. Шаталина. Никто из этих пяти человек не считался «первым секретарем», только Хрущев был членом нового, более узкого Президиума ЦК, и поэтому он председательствовал на заседаниях Секретариата. Тем не менее именно Маленков в первые месяцы после смерти Сталина оказался первым лицом не только в руководстве государственным аппаратом, но и в партии. Он председательствовал на заседаниях Президиума ЦК, с ним нужно было согласовывать все решения директивного характера.

На похоронах Сталина Маленков первым произнес краткую речь. По форме она напоминала известную «Клятву» Сталина, то есть его речь от 26 января 1924 года на II Всесоюзном съезде Советов. Только вместо повторяемых Сталиным слов: «Клянемся тебе, товарищ Ленин», - Маленков повторял слова: «Наша священная обязанность состоит в том…»

В «Правде» появилась фотография, на которой были изображены Сталин, Мао Цзэдун и Маленков. Все остальные политики, стоявшие рядом, были удалены умелым ретушером. Сталин, Мао Цзэдун и Маленков были запечатлены во время подписания советско-китайского договора о дружбе и взаимной помощи 14 февраля 1950 года. Это была фальсификация. Дело в том, что эти государственные деятели никогда не фотографировались вместе. Подобный монтаж имел очевидную цель - возвеличить, укрепить авторитет нового советского лидера. На фотографии Сталин и Мао Цзэдун словно внимательно слушали Маленкова…

Маленков предпринимал шаги для своего продвижения к вершине власти, и в первое время после смерти Сталина его слово по всем важнейшим вопросам оставалось решающим. И он же занял достаточно активную позицию в деле критики культа личности. На заседание Президиума ЦК КПСС 10 марта 1953 года, проходившее под председательством Маленкова, были вызваны «идеологи» П. Н. Поспелов, М. А. Суслов, главный редактор «Правды» Д. Т. Шепилов. Как вспоминал Поспелов, в ходе заседания Маленков подверг редакцию газеты резкой критике, заметив, что природа многих ненормальностей, имевших место в истории советского общества, крылась в культе личности. Подчеркнув, что перед страной стоят задачи углубления процесса социалистического строительства, Маленков отметил: «Считаем обязательным прекратить политику культа личности» (См.: Опенкин Л. А. На историческом перепутье // Вопросы истории КПСС.1990. № 1. С. 110.).

Разумеется, перед Маленковым после смерти Сталина возникло много сложных проблем. Он не мог, да и не хотел решать их единолично. Но и как позволить, чтобы кто-либо из членов Президиума ЦК взял бы на себя решение важных политических и организационных вопросов? На этой почве у Маленкова стали возникать конфликты с Берией, который произвел ряд важных перестановок в МВД - МГБ и стал вести себя так, как будто он заранее был уверен в одобрении Маленковым всех своих действий. Маленков считался другом Берии, но он не собирался быть пешкой в его руках. Это и привело к разрыву их политической дружбы и к тайному сговору с Хрущевым, в результате которого Берия был смещен и арестован.

Летом 1953 года Маленков выступил на сессии Верховного Совета СССР с важными предложениями по экономическим проблемам. Одним из них было значительное снижение налогов с крестьянства и аннулирование всех прежних долгов колхозов и колхозников. Маленков также сказал, что отныне партия может больше уделять внимания развитию промышленности группы Б, то есть предметов потребления. По мнению Маленкова, темпы развития производства средств производства могут быть несколько сокращены, а высвободившиеся фонды направлены на выпуск нужных населению потребительских товаров. Эти предложения надолго обеспечили Маленкову популярность среди населения и особенно среди крестьянства, ибо деревня впервые за много лет почувствовала некоторое облегчение. Среди простых людей появился и упорно держался слух, что Маленков - «племянник» или даже «приемный сын» В. И. Ленина. Главным основанием для подобной легенды было, вероятно, то обстоятельство, что мать Маленкова носила фамилию Ульянова. Она работала в первой половине 50-х годов директором санатория на станции Удельная Казанской железной дороги. Помогала освобождению многих незаконно репрессированных людей, пока сын не сказал ей, чтобы она не вмешивалась не в свои дела.

Маленков работал много, но держался уже тогда не только скромно, но и замкнуто. Он был недоступен даже для весьма ответственных работников; например, председатель КГБ И. А. Серов часто не мог подолгу попасть к нему на прием. Маленков крайне нетерпимо относился к пьянству, которое в последние годы правления Сталина стало обычным явлением в верхах партии. Воспоминания о пьянках у Сталина, видимо, вызывали отвращение у Маленкова. По его распоряжению были закрыты многие пивные и распивочные, что привело вскоре к славной традиции распивать «на троих» в подворотнях и подъездах. Несколько раз Маленков встречался и беседовал с видными экономистами, одного из которых он попросил внести «любые предложения», которые могли бы улучшить положение в экономике. Одновременно Маленков пытался укрепиться в руководстве страны, предполагая провести для этой цели некоторые перемещения. Так, например, у него сложились очень плохие отношения с Сусловым и соответственно с его близким другом - первым секретарем ЦК КП Литвы А. Ю. Снечкусом, которого Маленков хотел заменить другим руководителем. В Литву была направлена специальная комиссия ЦК партии, возглавляемая ответственным работником аппарата ЦК Ю. В. Андроповым. Однако комиссия не нашла достаточных оснований для того, чтобы признать работу партийного руководства Литвы неудовлетворительной. На заседании Политбюро доклад комиссии получил одобрение, как и выступление самого Снечкуса. Маленков не решился в этих условиях выдвинуть свое предложение о снятии Снечкуса. После заседания Маленков подошел к Андропову, взял его за локоть и тихо сказал: «Я тебе этого никогда не прощу» (Это и некоторые другие утверждения автора оспаривает сын Г. М. Маленкова. См.: Горизонт. 1988. № 12. С. 16.). И действительно, Андропов был вскоре освобожден от работы в аппарате ЦК и направлен послом в Венгрию. Он вернулся в ЦК уже в 1957 году.

Интеллигенция в отличие от крестьянства, которое, конечно же, ничего не знало о всей прежней деятельности Маленкова, относилась к нему с недоверием или даже с неприязнью. В стихотворении «О России», отражая эти настроения, поэт Наум Коржавин тогда писал:

В тяжелом, мутном взгляде Маленкова Неужто нынче вся твоя судьба?…

Однако дипломаты по-прежнему гораздо больше симпатизировали Маленкову, чем энергичному и грубоватому Хрущеву, который нередко шокировал их своими вопросами и поведением. Американский посол Чарльз Болен писал в своих воспоминаниях:

«Впервые я встретил Маленкова на кремлевском банкете во время войны, но у меня не было случая поговорить с ним. Всегда казалось, что он незаметно стоит на заднем плане. В этот период он производил впечатление робота, самый зловещий прототип Сталина, с крупным, мрачным, почти садистским лицом, с челкой черных волос на лбу, с неуклюжей полной фигурой и репутацией злодея во время чисток тридцатых годов. Хотя, конечно, все сталинские помощники, включая Хрущева, приложили руку к этим чисткам. Избежать этого было невозможно.

Но в бытность мою послом я значительно улучшил мнение о Маленкове, чему способствовали наши встречи на кремлевских банкетах. Его лицо становилось очень выразительным, когда он говорил. Улыбка наготове, искры смеха в глазах и веснушки на носу делали его внешность обаятельной… Его русский язык был самым лучшим из тех, что я слышал из уст советских лидеров. Слушать его выступления было удовольствием. Речи Маленкова были хорошо построены, и в них видна была логика. Представлялся он негромким, немного высоким голосом, и акцент указывал на образованность этого человека… Более важно то, что Маленков мыслил, на мой взгляд, в наибольшей по сравнению с другими советскими вождями степени на западный манер. Он, по крайней мере, разбирался в нашей позиции, и хотя он ее не принимал, но все же, я чувствовал, понимал ее. С другими лидерами, особенно с Хрущевым, не было никаких точек соприкосновения, никакого общего языка…» (Bohlen С. Witness to History, P. 369—370.)

Ослабление власти и влияния Маленкова

Удаление Берии косвенным образом привело сразу же к ослаблению власти и влияния Маленкова: исчез из руководства важный союзник. Между тем ни Молотов, ни Каганович, ни Ворошилов, ни Микоян не питали никаких симпатий к Маленкову и были склонны поддерживать более простого и откровенного Хрущева. Многие обвинения, которые выдвигались Прокуратурой СССР против Берии, задевали и Маленкова. Это в первую очередь касалось «ленинградского дела». К тому же сам Берия, находясь под следствием, пытался писать Маленкову различные записки, что вынуждало последнего как-то оправдываться перед другими членами Политбюро. Сказывался и тот простой факт, что Маленков, привыкший быть на вторых ролях при Сталине, не обладал достаточно твердым характером, чтобы теперь играть в партии первую роль. Он опасался принимать важные решения, проявляя колебания и неуверенность. Сталкиваясь с возражениями, он не мог настоять на своем. Пребывание в партийном аппарате не могло выработать у Маленкова тех качеств, которые у Хрущева развились благодаря десятилетней самостоятельной работе на Украине. К тому же Маленков, как оказалось, не слишком хорошо знал проблемы и состояние народного хозяйства, и особенно сельского. Маленков даже не претендовал на руководство сельским хозяйством и с облегчением передал подготовку всех основных реформ в этой области Хрущеву, который не только фактически, но и формально возглавил Секретариат ЦК, став Первым секретарем.

Арест Берии и суд над ним, закончившийся вынесением смертного приговора, сопровождались изменениями всего персонального состава карательных органов, во главе которых был поставлен ближайший сторонник Хрущева генерал Серов. Одновременно функции МВД - МГБ были значительно урезаны, в их задачу теперь не входил контроль за деятельностью партийных органов, а, напротив, МВД - МГБ были поставлены под твердый контроль ЦК КПСС, и прежде всего Секретариата ЦК, то есть Хрущева. Маленков уже не мог использовать, подобно Сталину, карательные органы в качестве опоры своей власти.

Эти факторы к осени 1953 года значительно ослабили роль Маленкова. Высший партийный аппарат все увереннее и прочнее брал под свой контроль государственные и общественные организации, а первым человеком в партии был теперь уже не Маленков, а Хрущев. Без одобрения Хрущева не принимались никакие важные решения и назначения. В 1954 году казалось, что только Хрущев знает, что надо делать, дабы громоздкий корабль советского управления двигался вперед. Именно Хрущев выдвигал большую часть важных предложений во внутренней и внешней политике. Маленков просто не поспевал за своим энергичным и деятельным соратником. А главное, у него не было сторонников в руководстве, которые бы видели в нем своего шефа и покровителя, были бы обязаны ему своим выдвижением и готовы без оговорок выполнять его указания. В этих условиях вопрос о смещении Маленкова с поста главы правительства становился лишь вопросом времени. Когда началась реабилитация всех пострадавших по «ленинградскому делу», а также более отчетливо выявилась ответственность Маленкова за плохое состояние сельского хозяйства, тяжелый кризис которого скрывался фальсифицированными данными, Маленков не стал даже бороться за сохранение своей власти и ведущего положения в партийно-государственной верхушке. 24 января 1955 года в «Правде» была опубликована статья Д. Т. Шепилова «Генеральная линия партии и вульгаризаторы марксизма», в которой содержались критические замечания о Маленкове. И хотя фамилия последнего не упоминалась, адресат этих обвинений легко прочитывался.

На следующий день, 25 января, Пленум ЦК принял решение освободить Маленкова от обязанностей главы правительства. Было зачитано его заявление с признанием своих ошибок и ответственности за плохое состояние сельского хозяйства. Маленков ссылался в последнем случае на свою «малоопытность». На Пленуме с критикой Маленкова выступили некоторые из членов ЦК и Президиума ЦК, в числе которых был и Молотов. Однако критика была не слишком резкой. Через несколько дней стенограмма январского Пленума была зачитана во всех партийных организациях. Вскоре решения Пленума формально одобрил Президиум Верховного Совета СССР, который назначил Маленкова министром электростанций СССР.

В день Пленума ЦК многие родные и близкие Маленкова собрались у него в особняке. Такие особняки в районе Мосфильмовских улиц были только недавно построены для членов Политбюро по инициативе самого Маленкова. Все были обеспокоены и ждали хозяина дома. Он приехал очень поздно. Войдя в гостиную и увидев родных и близких, Маленков с явным облегчением сказал: «Все остается по-старому». Его сразу поняли. Никто не ждал, что Маленков и дальше будет главой правительства. «Остается по-старому» означало, что Маленков продолжает быть членом Президиума ЦК, что он будет не только министром, но и одним из заместителей Председателя Совета Министров СССР. А это, в свою очередь, подтверждало все прежние привилегии: что он будет жить в том же особняке и что он и его ближайшие родственники будут пользоваться тем же спецобслуживанием.

Было бы, однако, неверным думать, что Маленков столь легко смирился с происшедшими переменами. Внешне он сохранил с Хрущевым самые лучшие отношения, бывал даже на всех его семейных праздниках, делал подарки его родственникам. Но при этом Маленков мечтал о возвращении власти. По свидетельству Эдварда Кренкшоу, который встречался и беседовал с Маленковым в Англии в конце 1956 года, Маленков, обычно очень молчаливый (а тем более с иностранцами), неожиданно и со злостью заявил: «Я еще вернусь».

В антипартийной группе

Вместо Маленкова Председателем Совмина СССР был назначен Н. А. Булганин.

Может быть, Маленков и удовлетворился бы своей более скромной ролью, но политика дальнейшего развенчания культа личности Сталина и более глубокого и основательного расследования его преступлений, которую проводил Хрущев, пугала Маленкова. Он высказывался против постановки этих проблем на XX съезде партии, но не смог помешать Хрущеву прочесть свой знаменитый доклад. Сам Маленков, выступая на съезде, сказал всего лишь несколько фраз о вреде «культа личности», что это извращение неизбежно ведет к принижению роли партии и ее руководящего центра, к подавлению творческой активности партийных масс, к безапелляционности единоличных решений, произволу. Основную же часть своей речи он посвятил проблемам электрификации СССР.

Разоблачение культа Сталина неизбежно ставило вопрос и об ответственности Маленкова, так же как и других приближенных вождя, за репрессии и гибель ни в чем не повинных людей, среди которых было немало выдающихся деятелей партии и государства. Правда, в 1956 году были реабилитированы далеко не все незаконно репрессированные люди. Уже в 1957 году Хрущев настоял на реабилитации большой группы военных деятелей во главе с Тухачевским и Якиром, арест и расстрел которых был санкционирован в 1937 году Политбюро (сам Хрущев в это время еще не входил в Политбюро). Было начато расследование, берущее под сомнение законность и обоснованность приговоров по таким фальсифицированным политическим процессам 30-х годов, как процессы Зиновьева - Каменева, Радека - Пятакова, Бухарина - Рыкова, в результате которых были приговорены к расстрелу десятки виднейших соратников Ленина, деятелей Октябрьской революции и Гражданской войны. Все это переполнило чашу терпения большинства членов Президиума ЦК. Их объединил страх ответственности. Организаторами фракционной группы были Молотов и Каганович, но к ним сразу же присоединился и Маленков. Поражение этой группы было концом политической и государственной карьеры Маленкова. Он был исключен из Президиума ЦК и из ЦК КПСС и снят с ответственной работы в Совете Министров СССР.

Маленкова назначили директором Усть-Каменогорской ГЭС, построенной в верхнем течении Иртыша. Вскоре его перевели директором Экибастузской ГРЭС. Так же как и Каганович, Маленков был весьма либеральным директором, и ему однажды обком партии объявил выговор «за панибратство с рабочими».

В 1961 году после XXII съезда КПСС он был исключен из партии. На съезде говорили о преступлениях Маленкова, о его близости к Ежову и Берии и о многом другом. Он мог считать, что еще слишком легко отделался.

После XXII съезда КПСС Маленкову и Кагановичу все еще не позволяли вернуться в Москву. Каганович получил такое разрешение только в 1965 году, а Маленков - в 1968-м, после выхода на пенсию.

Маленков на пенсии

Переход из мира власти и привилегий, крайне замкнутого и в значительной мере секретного, в общий мир со всеми его трудностями и проблемами был крайне тяжел для всех, кого удаляли от власти. Но особенно он был невыносим для чопорного и не приспособленного к обычной жизни Маленкова, уже с молодости оказавшегося в советских «коридорах власти». Без поддержки своей жены Валерии Алексеевны, которая как личность оказалась сильнее и умнее своего мужа, Маленкову было бы совсем трудно. Он и раньше не отличался особой общительностью. Он не предлагал журналам своих мемуаров, не занимался в читальных залах московских библиотек. Можно предположить поэтому, что он решил не писать своих воспоминаний.

Маленков, как утверждает его сын, большую часть года проводил в доме своей матери в поселке Удельная под Москвой. Раньше он ездил по Москве и ее пригородам только в бронированном лимузине. Теперь же приходилось брать билеты на обычную электричку. В пути он молчал, иногда перебрасывался замечаниями с женой. Маленков сильно похудел, и поэтому его не всегда узнавали даже сверстники. Ежегодно летом Маленков отдыхал и лечился в привилегированных санаториях.

Однажды Маленков случайно встретился со старым большевиком Ю. Фридманом. «А ведь я, Георгий Максимилианович, именно благодаря вам провел пятнадцать лет в лагерях», - сказал Фридман. «Я ничего об этом не знал раньше», - ответил Маленков. «Но я же сам видел вашу подпись на моем деле», - возразил Фридман. Маленков, не желая продолжать разговор, быстро отошел в сторону.

Несколько раз в течение последних двадцати лет Маленков посещал по каким-то своим делам Министерство электростанций СССР. Кроме дочери, у него два сына, оба они ученые, доктора наук. О них я слышал только хорошие отзывы.

Необщительность и чопорность Маленкова скрывали не столько значительность, сколько посредственность его личности. Его преступления не будут забыты, сколь бы усердно он их ни отмаливал, пока был жив.

Маленков умер в январе 1988 года в возрасте 86 лет. О его смерти наша печать ничего не сообщала в отличие от смерти Молотова. Отставного премьера похоронили узким семейным кругом на Кунцевском кладбище, и здесь не было ни одного западного корреспондента, они узнали о смерти Маленкова только через две недели. Все же большинство газет западных стран, пусть и с опозданием, подробно комментировали смерть несостоявшегося «наследника» Сталина. Мне трудно говорить о Маленкове как о талантливом государственном деятеле, способности которого были лишь деформированы или погублены страшной эпохой сталинизма. Нет, он был человеком вполне адекватным своей эпохе, которая находила и выдвигала таких людей.

Русичи РООИВС - Исторический раздел